В пятницу, 21 января выходит последний номер газеты «Салон Дона и Баса». После этого, по решению менджмента, газету прикрывают. Причина – нерентабельность издания. Таким образом, умирает целое явление в жизни города. Это не очередные красивые слова, на которые так падок автор. Это – констатация.
«Салон» родился в феврале 1992 года как обычная газета объявлений. Тогда это была совершенно новая для Донецка фишка, которая принесла ее создателю, Леониду Цодикову, первый капитал. Но и первые проблемы. В 1993 будущий генпрокурор и политик, а тогда – прокурор области Геннадий Васильев «наехал» на «Салон» за публикацию объявлений о знакомствах. Тогда в «Салоне» было очень весело. Верстальщиками работали донецкие рокеры и приближенные к ним люди. В помещении редакции репетировали и отмечали события шумные музыканты. Помню приезд одного американского эксперта (Цодиков уже тогда задумывался об издании, построенном по западным образцам). Старину Тома – 60-летнего непоседливого бостонца – после трудового дня вытащили на крышу, усадили на стул и угостили водкой с томатным соком. Старик смотрел на донецкий закат, и слезы текли по его морщинистым щекам…
Настроение тех дней прекрасно передает этот коллаж, сделанный редакционным фотографом Ромой Глазуновым. Кое-кого из участников постановки уже и в живых нет…
Настроение тех дней прекрасно передает этот коллаж, сделанный редакционным фотографом Ромой Глазуновым. Кое-кого из участников постановки уже и в живых нет…
В принципе, Цодиков мог успокоиться и благополучно доить деньги из газете объявлений. Но он правильно рассудил, что такая история конечна: конкуренция на этом рынке ужесточалась на глазах. И он делает следующий шаг: по самой передовой технологии, разработанной донецкими же мозгами, начинает выпуск большой газеты новостей с тем же названием – «Салон Дона и Баса». Толстая тетрадка с объявлениями теперь становилась всего лишь вкладкой. Это была революция на газетном рынке Донецка. «Салон» первым применил западный газетный дизайн, первым внедрил в редакционную работу интернет. Идеи роились в коридорах редакции. Люди, работавшие на износ, торопились прийти в газету снова – потому что там было по-настоящему классно. Писали в «Салон» лучшие журналисты города – гонорары были очень приличные. Даже дефолт 1998 года не смог поколебать финансовых устоев «Салона»: более того, редакция смогла в этот период купить себе машину для фотовывода пленок. Платные объявления и реклама продолжали приносить прибыль, и все были счастливы, хотя и замотаны.
С Цодиковым было нечеловечески трудно работать. Он мог вынуть душу за какую-то, как казалось, мелочь. Но именно это двигало газету вперед. Вот он, Цодиков, с первым номером большого «Салона»:
С Цодиковым было нечеловечески трудно работать. Он мог вынуть душу за какую-то, как казалось, мелочь. Но именно это двигало газету вперед. Вот он, Цодиков, с первым номером большого «Салона»:
Потом произошел ряд событий, в результате которых Цодиков оказался в Киеве, где стал модернизировать газету «Сегодня». С этого момента – с начала 2003 года – «Салон» начал деградировать. Люди, работавшие в редакции, перестали ощущать свою нужность. А какие здесь работали люди! В начале десятилетия «Салон» собрал такой состав, которому могла позавидовать любая – да, абсолютно любая! - газета Украины. Это были самые настоящие звезды журналистики: братья Дмитрий и Владимир Корниловы, Андрей Зимоглядов, Игорь Гужва, Александр Тимошенко. Я, конечно, называю не всех – только тех, кто кажется мне лучшими из лучших. Эта команда могла выполнить абсолютно любую задачу. Пример ее класса – совершенно уникальный выпуск, посвященный 11 сентября 2001 года. Работать над ним мы начали через час после того, как узнали о трагедии. Закончили – в 3 часа ночи 12 сентября. Сделать такого в Украине не смог больше никто.
Люди начали уходить, когда «Салон» стал «пятым колесом в телеге». Те, кто остались, пытались как-то удержать газету на плаву. Каждый по-своему, кто как мог. Запас плавучести оказался приличным – несмотря на многочисленные слухи о скорой смерти, «Салон» продолжал жить и жить. И дожил до 15-летнего юбилея. Отмечали его весело, с рок-концертом у памятника Пушкину, но что-то похоронное в воздухе того праздника уже витало:
Люди начали уходить, когда «Салон» стал «пятым колесом в телеге». Те, кто остались, пытались как-то удержать газету на плаву. Каждый по-своему, кто как мог. Запас плавучести оказался приличным – несмотря на многочисленные слухи о скорой смерти, «Салон» продолжал жить и жить. И дожил до 15-летнего юбилея. Отмечали его весело, с рок-концертом у памятника Пушкину, но что-то похоронное в воздухе того праздника уже витало:
А потом наступила агония. Последние три-четыре года «Салон» только терял. Аудиторию, тиражи, деньги, лучших из оставшихся журналистов. Ничего не приобреталось взамен, несмотря на трескучие заявления менеджмента о неуклонном движении вперед. Впрочем, не хотелось бы обвинять во всех грехах менеджмент – в конце концов, эта газета для тех людей не значила ничего. А вот для города… В том виде, в каком он существовал с 1998 по 2002-й – это была гордость Донецка. Приезжавшие с Запада люди, видя такую газету в киосках, приходили в изумление: не во всякой Барселоне или Ливерпуле можно было обнаружить прессу подобного уровня. Но вот получилось, что городу «Салон» оказался не нужен. Это проблема и вина Донецка – то, что так получилось.
На этом фото, снятом 20 января, в последний рабочий день в истории газеты «Салон Дона и Баса» - ее финишный состав. Эти ребята последними покинули корабль, который уже давно затонул:
На этом фото, снятом 20 января, в последний рабочий день в истории газеты «Салон Дона и Баса» - ее финишный состав. Эти ребята последними покинули корабль, который уже давно затонул:
В пятницу, 21 января выходит последний номер газеты «Салон Дона и Баса». После этого, по решению менджмента, газету прикрывают. Причина – нерентабельность издания. Таким образом, умирает целое явление в жизни города. Это не очередные красивые слова, на которые так падок автор. Это – констатация.
«Салон» родился в феврале 1992 года как обычная газета объявлений. Тогда это была совершенно новая для Донецка фишка, которая принесла ее создателю, Леониду Цодикову, первый капитал. Но и первые проблемы. В 1993 будущий генпрокурор и политик, а тогда – прокурор области Геннадий Васильев «наехал» на «Салон» за публикацию объявлений о знакомствах. Тогда в «Салоне» было очень весело. Верстальщиками работали донецкие рокеры и приближенные к ним люди. В помещении редакции репетировали и отмечали события шумные музыканты. Помню приезд одного американского эксперта (Цодиков уже тогда задумывался об издании, построенном по западным образцам). Старину Тома – 60-летнего непоседливого бостонца – после трудового дня вытащили на крышу, усадили на стул и угостили водкой с томатным соком. Старик смотрел на донецкий закат, и слезы текли по его морщинистым щекам…
Настроение тех дней прекрасно передает этот коллаж, сделанный редакционным фотографом Ромой Глазуновым. Кое-кого из участников постановки уже и в живых нет…
«Салон» родился в феврале 1992 года как обычная газета объявлений. Тогда это была совершенно новая для Донецка фишка, которая принесла ее создателю, Леониду Цодикову, первый капитал. Но и первые проблемы. В 1993 будущий генпрокурор и политик, а тогда – прокурор области Геннадий Васильев «наехал» на «Салон» за публикацию объявлений о знакомствах. Тогда в «Салоне» было очень весело. Верстальщиками работали донецкие рокеры и приближенные к ним люди. В помещении редакции репетировали и отмечали события шумные музыканты. Помню приезд одного американского эксперта (Цодиков уже тогда задумывался об издании, построенном по западным образцам). Старину Тома – 60-летнего непоседливого бостонца – после трудового дня вытащили на крышу, усадили на стул и угостили водкой с томатным соком. Старик смотрел на донецкий закат, и слезы текли по его морщинистым щекам…
Настроение тех дней прекрасно передает этот коллаж, сделанный редакционным фотографом Ромой Глазуновым. Кое-кого из участников постановки уже и в живых нет…
В принципе, Цодиков мог успокоиться и благополучно доить деньги из газете объявлений. Но он правильно рассудил, что такая история конечна: конкуренция на этом рынке ужесточалась на глазах. И он делает следующий шаг: по самой передовой технологии, разработанной донецкими же мозгами, начинает выпуск большой газеты новостей с тем же названием – «Салон Дона и Баса». Толстая тетрадка с объявлениями теперь становилась всего лишь вкладкой. Это была революция на газетном рынке Донецка. «Салон» первым применил западный газетный дизайн, первым внедрил в редакционную работу интернет. Идеи роились в коридорах редакции. Люди, работавшие на износ, торопились прийти в газету снова – потому что там было по-настоящему классно. Писали в «Салон» лучшие журналисты города – гонорары были очень приличные. Даже дефолт 1998 года не смог поколебать финансовых устоев «Салона»: более того, редакция смогла в этот период купить себе машину для фотовывода пленок. Платные объявления и реклама продолжали приносить прибыль, и все были счастливы, хотя и замотаны.
С Цодиковым было нечеловечески трудно работать. Он мог вынуть душу за какую-то, как казалось, мелочь. Но именно это двигало газету вперед. Вот он, Цодиков, с первым номером большого «Салона»:
С Цодиковым было нечеловечески трудно работать. Он мог вынуть душу за какую-то, как казалось, мелочь. Но именно это двигало газету вперед. Вот он, Цодиков, с первым номером большого «Салона»:
Потом произошел ряд событий, в результате которых Цодиков оказался в Киеве, где стал модернизировать газету «Сегодня». С этого момента – с начала 2003 года – «Салон» начал деградировать. Люди, работавшие в редакции, перестали ощущать свою нужность. А какие здесь работали люди! В начале десятилетия «Салон» собрал такой состав, которому могла позавидовать любая – да, абсолютно любая! - газета Украины. Это были самые настоящие звезды журналистики: братья Дмитрий и Владимир Корниловы, Андрей Зимоглядов, Игорь Гужва, Александр Тимошенко. Я, конечно, называю не всех – только тех, кто кажется мне лучшими из лучших. Эта команда могла выполнить абсолютно любую задачу. Пример ее класса – совершенно уникальный выпуск, посвященный 11 сентября 2001 года. Работать над ним мы начали через час после того, как узнали о трагедии. Закончили – в 3 часа ночи 12 сентября. Сделать такого в Украине не смог больше никто.
Люди начали уходить, когда «Салон» стал «пятым колесом в телеге». Те, кто остались, пытались как-то удержать газету на плаву. Каждый по-своему, кто как мог. Запас плавучести оказался приличным – несмотря на многочисленные слухи о скорой смерти, «Салон» продолжал жить и жить. И дожил до 15-летнего юбилея. Отмечали его весело, с рок-концертом у памятника Пушкину, но что-то похоронное в воздухе того праздника уже витало:
Люди начали уходить, когда «Салон» стал «пятым колесом в телеге». Те, кто остались, пытались как-то удержать газету на плаву. Каждый по-своему, кто как мог. Запас плавучести оказался приличным – несмотря на многочисленные слухи о скорой смерти, «Салон» продолжал жить и жить. И дожил до 15-летнего юбилея. Отмечали его весело, с рок-концертом у памятника Пушкину, но что-то похоронное в воздухе того праздника уже витало:
А потом наступила агония. Последние три-четыре года «Салон» только терял. Аудиторию, тиражи, деньги, лучших из оставшихся журналистов. Ничего не приобреталось взамен, несмотря на трескучие заявления менеджмента о неуклонном движении вперед. Впрочем, не хотелось бы обвинять во всех грехах менеджмент – в конце концов, эта газета для тех людей не значила ничего. А вот для города… В том виде, в каком он существовал с 1998 по 2002-й – это была гордость Донецка. Приезжавшие с Запада люди, видя такую газету в киосках, приходили в изумление: не во всякой Барселоне или Ливерпуле можно было обнаружить прессу подобного уровня. Но вот получилось, что городу «Салон» оказался не нужен. Это проблема и вина Донецка – то, что так получилось.
На этом фото, снятом 20 января, в последний рабочий день в истории газеты «Салон Дона и Баса» - ее финишный состав. Эти ребята последними покинули корабль, который уже давно затонул:
На этом фото, снятом 20 января, в последний рабочий день в истории газеты «Салон Дона и Баса» - ее финишный состав. Эти ребята последними покинули корабль, который уже давно затонул:
Journal information